Накопление знаний в области мусульманского права и разногласия между учёными во второстепенных вопросах религии требовали выработки более чётких принципов правоведения. Систематизировать эти знания и заложить основы науки правоведения (усуль аль-фикх) удалось Мухаммаду бин Идрису аш-Шафии (767-820).
Имам аш-Шафии родился в Газе (Палестине) в семье военачальника из рода Хашима бин Абд-Манафа. Мать привезла его в Мекку к знатным родственникам отца, когда ему было два года. Постоянно находясь в обществе авторитетных учёных, он получил хорошее образование и выучил наизусть Коран, когда ему было всего девять лет. В десятилетнем возрасте он знал наизусть свод хадисов «Муватта» имама Малика. Когда юноше исполнилось пятнадцать лет, ему было позволено самостоятельно отвечать на религиозные вопросы. В двадцатилетнем возрасте он отправился в Медину, где обучался у имама Малика вплоть до его смерти.
В возрасте около тридцати пяти лет имам аш-Шафии приобрёл известность в Багдаде. Там он развил собственное религиозно-правовое учение. Его взгляды были изложены в работе «Китаб аль-худжжа», которая отражает его ранние воззрения по многим правовым вопросам. Находясь в Ираке, имам аш-Шафии написал ещё один трактат — «Рисаля», который считается первым в истории Ислама трудом по принципам правоведения.
За несколько лет до смерти аш-Шафии переселился в Египет. Причиной его отъезда был конфликт с халифом аль-Мамуном. В Египте имам аш-Шафии быстро занял достойное место среди богословов и сумел значительно расширить собственные познания. Вследствие этого он пересмотрел свои взгляды на некоторые богословско-правовые вопросы и написал свой знаменитый труд «Китаб аль-умм». Эти суждения имама принято называть «поздним шафиитским мазхабом».
Имам аш-Шафии, да смилуется над ним Всевышний Аллах, был очень набожным человеком. Он делил ночь на три части, отводя одну треть для изучения знаний, одну треть – для совершения обрядов поклонения Богу и одну треть – для сна.
Ар-Раби‘ говорил: «Аш-Шафи‘и, да смилуется над ним Аллах, полностью прочитывал Коран в месяце рамадан шестьдесят раз, и все это – в молитве (салят)».
Аш-Шафи‘и, да смилуется над ним Аллах, говорил: «Я не наедался досыта с шестнадцати лет, потому что сытость отягощает тело, делает сердце черствым, сводит на нет проницательность, навлекает сон и делает человека слабым в поклонении Аллаху». Обратите внимание на его мудрость в упоминании бедствия от сытости, а затем на его усердие в поклонении Аллаху, поскольку он оставил сытость ради него (поклонения Богу), а основа поклонения Богу – ограничение в еде.
У аш-Шафи‘и спросили о сути какого-то вопроса, а он промолчал. Его спросили: «Разве ты не ответишь, да смилуется над тобой Аллах?» А он ответил: «Нет, пока не выясню, в чем польза – в моем молчании или в моем ответе». Так он следил за своим языком, хотя язык – это самый сильный орган, властвующий над факихами, и самый не подчиняющийся дисциплине и ограничению. И из этого становится ясно, что он говорил и воздерживался от речи только для того, чтобы добиться милости и награды от Всевышнего Аллаха.
Что касается его отрешения от мирского, то аш-Шафи‘и, да смилуется над ним Аллах, говорил: «Кто утверждает, что он соединил в своем сердце любовь к земному миру с любовью к его Творцу, тот лжёт».
Аль-Хамиди аль-Макки рассказал: «Вышел аш-Шафи‘и, да смилуется над ним Аллах, из Багдада, держа путь в Йемен с несколькими чиновниками, и направился в Мекку с десятью тысячами дирхемов при себе. Для него разбили палатку за пределами Мекки, куда к нему стали приходить люди. И он не покидал это свое место до тех пор, пока не раздал все деньги». Однажды он вышел из бани и дал банщику много денег. Как-то раз из руки его выпал кнут, и когда какой-то человек поднял и отдал его ему, то он дал ему в награду пятьдесят динаров. И щедрость аш-Шафи‘и, да смилуется над ним Аллах, слишком известна, чтобы можно было рассказать о ней всё.
Основа отрешения от мирского и непритязательности – щедрость, потому что тот, кто любит что-нибудь, держится за это и не расстается с ним. А легко расстается с богатством только тот, в чьих глазах бренный мир стал ничтожным, а в этом и заключается смысл отрешения от мирского.
На необычайную степень его отрешения от мирского и на то, что он испытывал сильный страх перед Всевышним Аллахом и прилагал все свое старание ради будущей жизни, указывает рассказ, где сообщается, что Суфьян ибн ‘Уяйна привел хадис, смягчающее сердце, и аш-Шафи‘и упал в обморок. Суфьяну сказали: «Видно, он умер». А он молвил: «Если он умер, то умер самый лучший из людей этого времени».
Еще рассказывают, что ‘Абдаллах ибн Мухаммад аль-Балави говорил: «Мы сидели, я и ‘Умар ибн Наббата, вспоминая праведных рабов Божьих и отрешенных от мирского, и ‘Умар сказал мне: “Я не видел никого набожнее и красноречивее Мухаммада ибн Идриса аш-Шафи‘и“».
Что касается аш-Шафи‘и как человека, сведущего в тайнах сердца и знаниях о будущей жизни, то об этом можно узнать из мудростей, передаваемых от него. Рассказывают, что его спросили о показухе, и он тут же, не задумываясь, ответил: «Показуха – это соблазн, что от прихоти души предстает перед очами сердец учёных, и тогда они смотрят на этот соблазн порочным взглядом нафса, и дела их расстраиваются».
Аш-Шафи‘и, да смилуется над ним Аллах, говорил: «Если ты опасаешься в своих деяниях самолюбования, то подумай о довольстве Того, у Которого его просишь, о том, какой награды ты жаждешь, какого наказания страшишься, за какое благополучие благодаришь и какое испытание вспоминаешь. И если ты поразмыслишь над одной из этих вещей, то в твоих глазах столь ничтожным покажется твое деяние».
У аш-Шафи‘и, да смилуется над ним Аллах, спросили: «Когда человек становится подлинным учёным?» Он ответил: «Если он досконально освоит религиозную науку, обратится к остальным наукам, а потом внимательно рассмотрит всё то, что упущено им, то тогда он станет учёным, ибо и Галену (известный врач) сказали: “Ты от одной болезни назначаешь много лекарств одновременно!” А он ответил: “Ведь цель их назначения – одна, они вместе выполняют задачу, успокаивают остроту болезни, потому что по одиночке они губительны”». Этот и другие подобные примеры, коих не счесть, указывают на высоту его степени познания Всевышнего Аллаха и его знаний о будущей жизни.
Что касается намерения аш-Шафи‘и путём знания фикха и научных дискуссий в нём трудиться только ради Аллаха, то на это указывает рассказ о нём, где сообщается, что он говорил: «Я бы хотел, чтобы люди извлекали пользу из этого знания, ничего не приписывая из него мне лично». Так глубоко он осознавал губительность знания в результате его неправильного употребления и жажды с его помощью сделать себе имя, так он очищал сердце от желания привлечь к себе взгляды, оставив в нем лишь намерение трудиться единственно только ради Аллаха. Аш-Шафи‘и говорил: «Я никогда не дискутировал ни с кем, желая, чтобы оппонент ошибся».
«Я никогда не разговаривал ни с кем, кроме как желая, чтобы это принесло ему успех, направило его на верный путь, дало ему помощь и были ему покровительство Всевышнего Аллаха и защита. И ни с кем не вступал в разговор, обращая внимание на то, чтобы Аллах разъяснил истину моим языком или его языком». «Всегда, если я приводил истину и довод кому-нибудь и тот принимал их, то я исполнялся уважением к нему и верой в его любовь к истине, а кто безосновательно оспаривал у меня правоту и назойливо приводил в защиту доводы, тот падал в моих глазах, и я отвергал его».
Ахмад ибн Ханбал так сказал о нем: «Вот уже сорок лет я не совершал ни одной молитвы, в которой бы не просил Аллаха в мольбах-ду‘а благословить аш-Шафи‘и, да смилуется Он над ним!» Из-за многочисленности молитв (ду‘а) Ахмада ибн Ханбала его сын спросил: «Каким же человеком был аш-Шафи‘и, что ты просишь за него в каждой молитве?» Ахмад ибн Ханбал ответил ему так: «О сынок, аш-Шафи‘и, да смилуется над ним Всевышний Аллах, был как солнце для этого мира и благополучие для людей! Взгляни же, есть ли замена ему в этих двух вещах?»
В настоящее время последователи шафиитского мазхаба проживают в Египте и Восточной Африке, в странах Ближнего Востока, отчасти в Индии, Пакистане, Ираке, Йемене, Малайзии и Индонезии. В России этого толка традиционно придерживаются многие мусульмане Северного Кавказа.