Кандидат философских наук Ильшат Насыров один из ведущих в нашей стране переводчиков на русский язык трудов выдающихся представителей исламской и мировой мысли. Его перу принадлежат несколько переводов классических произведений суфизма, в частности, «Книги мудростей» шейха Ибн Ата Аллаха Искандери и «Книги вечных даров» шейха Мухаммада аль-Эрбили. Также благодаря его усилиям свет увидели работы последнего суфийского шейха Волго-Уральского региона Зейнулы Расулева.
Расскажите, пожалуйста, о том, как Вы обратились к суфизму, чем заинтересовала Вас эта тема? Ведь о суфизме в нашей стране знают, мягко сказать, очень мало. В этой связи, не было ли опасений, что Ваши переводы останутся невостребованными?
-Долгое время о суфизме я имел довольно смутное представление, то есть нельзя сказать, что у меня вообще не было никакой информации, но более плотно к изучению этой науки я приступил в республике Судан. Мой дедушка по материнской линии был мюридом, учеником медресе, у известного поволжского суфийского шейха Зейнулы Расулева.
У меня философское образование и, конечно, восприятие Ислама как просто набора обрядов мне лично просто претило. Если же говорить о суфизме, то изучение арабского языка, ознакомление с Кораном в оригинале, позволило мне получить собственное представление об этой науке как естественном развитии того, что было заложено в Коране. При этом я никогда не считал тасавуф простым заимствованием из других религий – такой подход к суфизму, как к идеям, которые не имеют собственно отношения к Исламу, бытует среди невежественных людей.
Что касается уже непосредственно моего перевода – считал ли я, будут мои книги востребованы или нет, то, конечно, было такое опасение. Тем более что я переводил эти произведения, находясь в Уфе.
Да, я знал, что в этом регионе мощные исторические корни. Здесь когда-то жили незаурядные суфийские шейхи. Тем не менее, я также понимал, что теологическая составляющая вымыта из общественного сознания татар и башкир. Поэтому у меня была надежда, что в республике Дагестан найдутся люди, которые оценят мой труд. И эта надежда, наверное, укрепляла меня, так как условия для работы были, мягко говоря, неблагоприятные.
Тем не менее, как бы там не было, в сжатые сроки я подготовил два произведения для печати. В целом я ожидал, что это вызовет какой-то резонанс среди российских мусульман.
Долгое время Вы учились в Саудовской Аравии. Не могли бы Вы поделиться своими впечатлениями об этой стране. Насколько соответствует сегодняшняя ситуация в Аравии тому образу жизни, который установил здесь Пророк (мир ему) 1400 лет назад?
В Саудовской Аравии я учился два года в университете Короля Сауда. Так что у меня была возможность близко познакомиться с этой страной, с ее жителями, с положением Ислама в этом государстве.
Конечно, как и в любой другой стране, там есть разные люди. В Саудовской Аравии я приобрел хороших друзей. Я благодарен преподавателям университета, что смог продолжить изучение арабского языка и имел возможность заниматься в лучшей библиотеке Саудовской Аравии, библиотеке университета Короля Сауда. Кроме того, оттуда я привез много суфийской литературы, в которой нуждаюсь теперь в ходе своей работы.
Состояние Ислама в Королевстве Саудовская Аравия, конечно, нельзя считать идеальным, то есть, как Ислам, который кому-то хотелось бы видеть за рубежом или Ислам, каким пытаются его выдать представители религиозных организаций или государственных структур этой страны.
По всей видимости, доминирующее положение последователей Абд Аль- Ваххаба обеднило религиозную жизнь этой страны. Нельзя считать, что те, против кого они так неистово воевали, были сошедшими с истинного пути.
Вы перевели одну из важнейших и наиболее читаемых суфийских книг «Книга мудростей» шейха Ибн Ата Аллаха Искандери, на которую написано порядка десятка комментариев. Глубине мысли этого труда поражаются тысячи исследователей во всем мире. Не могли бы Вы рассказать о том, как проходила работа над этой книгой, что вызвало наибольшие трудности?
Работа над переводом «Книги мудростей» началась еще в Судане под руководством профессора Аттиджани Исмаила ал-Джузули, директором института арабского языка и исламской культуры Международного университета Африки (Хартум, Судан). Пользуясь случаем, я хочу еще раз выразить ему благодарность.
Закономерно, сначала была просто проблема непонимания суфийских доктрин, основополагающих идей суфийского учения, познания ма’арифата. Поэтому мне пришлось ознакомиться и с классическими произведениями – суфийскими трактатами, к примеру «Табакатусуфии», прочесть комментарии к этим изречениям, наиболее известный из которых принадлежит автору Ибн-Аджиба.
Наибольшую трудность в переводе представляло непосредственное изложение самих изречений на русском языке. То есть на втором этапе я уже стал понимать смысл хикм - изречений Ибн Ата Аллаха, но передо мной встала проблема, как это выразить, используя минимальное количество слов.
Ведь изречения, которые были высказаны Ибн Ата Аллахом очень сжатые и емкие. Он великолепно владел грамматикой классического арабского языка. Поэтому ему удалось, используя совершенство арабской грамматики и минимум слов, продемонстрировать несколько основополагающих идей суфизма, которые буквально переворачивают представление читателя об основах окружающего мира.
Порой у меня было искушение вместо перевода изложить просто комментарии, что, естественно, делать нельзя. Тем более, у меня есть на руках французский и английский переводы этих изречений. Тогда встала уже проблема профессионального самолюбия - не хотелось уступать французскому переводчику Полю Нвийа английскому Виктору Даннеру.
Мне кажется, что в каких-то областях научной жизни, после появления моего перевода, достигнут некоторый успех. В то же время есть и большое сожаление.
Многие комментаторы предупреждали меня, что существуют хикмы (более двухсот), где определенную мысль Шейх развивал посредством нескольких изречений. Поэтому, когда человек, владеющий арабским языком и знакомый с суфийской культурой, читает их, то у него возникает целостное восприятие. Между тем, переводчику приходится, как бы разрывать эти изречения.
Многие суфийские шейхи говорили, что высказывания Ибн Ата Аллаха – подобны ожерелью, и когда кто-то пытается вырвать одно звено, оно разрывается, и драгоценная канва рассыпается. Поэтому в комментариях, добавленных мной к большинству изречений, я старался обращать внимание на доктринальные основы суфизма, то есть отсылать читателя к каким-то общим положениям этой науки, а не пытался трогать канву самих мыслей Ибн Ата Аллаха, дабы не допустить искажения авторского замысла.
Думаю, что сам читатель должен судить, получает ли он тот результат, который возникает от прочтения этих изречений на арабском языке. Лично для меня работа над переводом «Книги мудростей» сильно повлияла на мои привычные представления о бытии, об основах мироздания, о природе человеческой души.
Еще менее, чем сто лет назад в Татарстане и Башкирии существовала своя суфийская традиция. Сейчас она оказалась утраченной. Некоторые исследователи утверждают, что безвозвратно. В этой связи Ваши переводы некоторых работ шейха Зейнулы Расулева очень примечательны. Верите ли Вы в возращение подлинных исламских традиций в Поволжье?
Разумеется, в Волжско-Уральском регионе духовная культура сильно пострадала. Из общественного сознания практически убрана религиозная составляющая. Вместе с тем, я солидарен с американским исламоведом Хамидом Алгаром, профессором Калифорнийского университета, который пишет, что, несмотря на интенсивные репрессии против Ислама, тем не менее, в Волжско-Уральском регионе суфийские традиции полностью не уничтожены, а в менталитете мусульман восприятие и осмысление религиозных проблем происходит в подлинно исламском духе. Ведь суфийские традиции уходят здесь в глубь веков.
Так что каким-то образом, пусть через бабушек и дедушек, какая-то часть традиционной религиозной ментальности сохранилась. Поэтому считать, что там абсолютно пустое, выжженное пространство нельзя. И шансы для возрождения Ислама, безусловно, существуют, в этом у меня нет сомнений.
Каковы Ваши дальнейшие планы, над чем Вы сейчас работаете? Можем ли мы надеяться, что в скором будущем российским мусульманам и людям, просто интересующимся Исламом, станут доступны на русском языке какие-либо труды из сокровищницы мусульманской мысли?
Конкретно в данный момент я занят переводом книги «Талхис ал-Ма’ариф фи таргиб Мухаммад Ариф» - это произведение шейха Накшбандийского тариката Хасана ибн Мухаммада Хилми ал-Кахиби, жившего в Дагестане. У меня есть задумки перевести кое-что из суфийского классического наследия, например, «Тавасин» Мансура ал-Халаджа.
Хотелось бы, конечно, также участвовать и в проекте по переводу книги «Возрождение наук о вере» Имама аль-Газали. Для себя лично я счел бы это честью.
Тем не менее, следует заметить, работа переводчика своеобразна: за один день книга не переводится, это требует определенного времени. Поэтому, если в ближайшее время удастся завершить перевод одной – двух книг, то я буду считать это большим успехом. Надеюсь, читателям понравится.