Пионер исламского банковского дела в России, основатель и председатель правления МКБ «Бадр-Форте-Банк», участник ежегодных встреч годового собрания Исламского банка развития АДАЛЕТ ДЖАБИЕВ ответил на вопросы специального корреспондента портала Ислам.Ру Руслана Гилязетдинова, заданных ему в рамках публичного выступления на тему «Формирование российской исламской экономической среды». Выступление состоялось 2 апреля в Москве.
– Что такое исламская экономическая среда? Какие компоненты составляют само понятие исламской экономической модели в России?
– Её формируют прежде всего хозяйственные и социальные составляющие. Когда мы говорим об исламской экономической модели, мы имеем в виду, что деятельность субъектов экономики рассматривается через призму исламского права. К сожалению, часто приходится слышать, что это подразумевает собой полную исламизацию российской правовой системы. Часто полезная для страны экономическая инициатива не принимается только потому, что в проекте присутствует слово «ислам». Этим неприятием часто грешат штатные исламофобы или те, кто стал жертвой антиисламской пропаганды. В результате такого подхода тут же начинается сопротивление против любых инициатив в сфере исламской экономики. Но есть в России также политики и экономисты, которые предлагают сотрудничество на пути пересмотра существующей экономической модели управления российской экономикой и содействия формированию иной, более справедливой и нравственной правовой среды.
– Назовите недостатки существующей системы?
– Исламская экономическая среда это, прежде всего, исламское отношение к собственности. Именно тут кроется одно из ключевых отличий между фикх аль-муамлат (область исламского права, регулирующая мирскую жизнь, хозяйственную деятельность) и правовой системой, действующая в России уже 20 лет. Дело в том, что в России законы, защищающие частную собственность, далеки от совершенства. Сам президент открыто говорит, что собственность, имущество и иные активы, как государственные, так и частные – разворовываются, что закон об акционерных обществах должен быть усовершенствован. Премьер публично удивляется: «А где деньги?». А СМИ постоянно сообщают о рейдерских захватах хозяйственных объектов. Недостатки её подтверждаются и словами зарубежных инвесторов, которые жалуются на то, что законодательство РФ не защищает их прав как собственников. Получается, что Россия – страна, где приходится принимать антирейдерский пакет законов. Наверняка для многих стран это непонятно, как непонятен и сам феномен рейдерства. Один только факт того, что мы говорим о необходимости таких законов, подтверждает опасения инвесторов в том, что в существующем законодательстве имеется огромное количество правовых «щелей», которые позволяют «легально» отнять чужую собственность, и так легально, что действия, осуществляющего рейдерский захват, не подпадают ни под одну статью Уголовного кодекса. В этом, в том числе, проявляется, глубокое различие между тем, как ислам относится к собственности и как к нему относится российское законодательство. А та экономическая среда, о которой мы с вами думаем и говорим, должна формироваться через изменение отношения к собственности, в которой такие вещи как рейдерство недопустимы. А уже после этого всё остальное станет вторичным: можно будет говорить и об изменении системы налогообложения, и о соблюдении прав человека, прежде всего, как налогоплательщика.
– Наиболее активным сектором исламской экономики является исламский банкинг. Как оценивают независимые эксперты риск-менеджмент в исламском банке?
– Эффективность его основана на серьёзной работе риск-менеджмента. Это признают и менеджеры обычных банков. В исламском банке его значение гораздо выше, чем в обычном. Ведь придётся делить убытки. В обычных крупных банках часто кредитный менеджер оказывается «в доле», т.е. заинтересован в получении мзды за выдаваемые кредиты, как за легальные, так и за те, которые никогда не вернутся. В первом случае он получает бонус. Иными словами, чем больше кредитный портфель и выше процент по кредиту, тем больший бонус получает кредитный менеджер. Он заинтересован в том, чтобы максимально его увеличить, раздуть. Во втором случае это так называемый нелегальный откат, который тот же кредитный менеджер, а также руководство, получают за то что «протащил» решение о выдаче кредита. Но это лишь один из недостатков российской системы кредитования, обременяющий экономику в целом и не совместимый с развитием исламской экономической среды в России. Для эффективности исламского банка большое значение имеют личность владельца и управляющих банком лиц. Это моё личное мнение, но я считаю, что если человек ежедневно не погружается в кораническое откровение и оттуда не черпает знание о том, что такое халяль, а что такое харам, а делает свою работу механически, по какой-то модели, то он не может руководить таким банком. Исламское банковское дело не может осуществляться только «по рецепту» техрегламента. Это как у хозяйки, которая готовит еду. Одна делает всё по рецепту, а другая – с душой. Так и в экономической деятельности. Я это называю молитвенным погружением. Банком должны управлять люди, погружённые в религию, живущие на халяльную зарплату и добивающиеся халяльной прибыли.
– В каких отраслях Вам интересно работать, и в какие компании лучше всего вкладывать?
– Мы определяем для себя три приоритетных сектора. Первое – это производственный сектор, т.е. создание и развитие халяльной индустрии, сети халяльных производств и системы дистрибьюции. В этой связи мы готовы заниматься созданием сети халяльных производств, переработки, доставки продукции потребителю. Развитие этого направления позволило бы нам внести свою лепту в обеспечение халяльными продуктами потребителя.
Второй сектор финансовой, которым я давно занимаюсь. Это создание и развитие исламских финансовых институтов.
Третьим приоритетным направлением я считаю привлечение инвестиций для развития исламского контента. Это очень важное направление. Если вы не создадите свой контент, то вам его навяжут другие. Поэтому мы и видим, что в информационном поле доминируют другие. Нам навязывают чуждые образ и модели, потому что мы не предлагаем своего контента. Это и мобильные технологии, телекомтехнологии. Они активно развиваются уже не для передачи голоса, а передачи контента. Контент всё – голос ничто! Кто управляет контентом, тот управляет Миром. В принципе для того, чтобы разговаривать есть огромное количество средств связи.
Мы не имеем ввиду, что нужно создать контент для того, чтобы управлять другим миром. Мы не объединяемся против кого-то. Мы объединяемся за себя. Надо вкладывать средства для развития этического телевидения, в т.ч. телевидения, в отношении которого был бы консенсус всех представителей авраамических традиций. Такими же должны быть и радио, газеты, интернет-порталы, телеком операторы и другие.
Информационные технологии в современном обществе направлены на то, чтобы препарировать наше сознание. Они проникают в наше сознание и моделируют его как хотят. Даже человек с устоявшимися нравственными установками, если пять минут смотрит какой-либо фильм, далее не может оторваться, а что говорить о детях? Надо приучать детей с детства вставать на намаз, а многие дети у нас растут без всякой религиозной практики. Я считаю, что в этот третий сектор – информационный, телекоммуникационный, технологический – очень важно вкладываться. Да, конечно, это должно быть, в том числе, прибыльно.
– Какие проекты, связанные с развитием российской исламской среды у вас имеются?
– В прошлом году я в этих целях предложил создать некоммерческое партнерство – Исламский финансовый банковский совет. Наши коллеги из России, Казахстана, Киргизии, Таджикистана и Азербайджана меня поддержали. Совет создавался для того, чтобы через него появилась возможность полноценно развивать исламские финансы в России. В московском отделении Минюста мне два раза отказали в регистрации. Первый раз что-то искали, но ничего не нашли. Что можно найти в некоммерческом партнёрстве? К моей личности придраться тоже не смогли, потому что я очень долго этим занимаюсь, а в 2007 году даже пошёл на выборы, в т.ч. чтобы Центральная избирательная комиссия могла проверить всё досконально. Я тогда считал, что пусть там всё наизнанку выворачивают и проверяют. Я был зарегистрирован кандидатом, так что по моей личности не было вопросов. Но придрались к слову «исламский». Когда я пошёл по второму кругу, то мне предложили убрать слово «исламский», но я сказал: «не буду!». Снова всё закончилось ничем. Один раз документы потеряли. Но я это дело всё равно продолжаю в одном из регионов, где относятся к этому лояльно. Это субъект РФ. Так что сама эта организация будет российской. Я бы мог зарегистрировать её и на Кипре, и в Азербайджане, и в Казахстане, но не хочу. Сейчас, как я уже сказал, в одном из регионов России мы регистрируем также исламскую коммерческую палату. Думаю, что это вызовет ещё большее раздражение. Но наша цель – объединять членов всех тех предприятий, кто работает на основе исламских принципов.
– Благодарю Вас за ответы.