Ситуация в Сирии, где ежедневно гибнут мирные люди, в том числе дети, сегодня волнует, наверное, каждого здравомыслящего и неравнодушного человека в любой точке земного шара. О том, что происходит на сирийской земле, об участии в сирийских событиях России и других стран, об отношении к власти Башара Асада и о многом другом интервью с главным редактором сайта islam.ru Галиной Хизриевой.
Наша справка: Галина Амировна Хизриева. Старший научный сотрудник РИСИ. Автор резонансных интервью, выступлений и экспертных оценок по проблемам мусульманской общины России и СНГ в ведущих российских СМИ и на телевидении. Во время украинского кризиса проводила полевые исследования в Сирии, Луганске, Донецке и Крыму на предмет защиты прав мусульман и других верующих в условиях вооружённого конфликта. Была наблюдателем на референдуме о воссоединении Крыма с Россией. С результатами своих наблюдений выступала в ООН.
– Недавно стало известно, что Россия и сирийские власти инициировали процесс национального примирения. Как вы оцениваете успех этого процесса? Откуда у власти Сирии, которая ещё недавно отступала под напором террористов, оставляя один населённый пункт за другим, неожиданно для всего мира появились моральные силы для сопротивления? Не переоценили ли сирийские власти свои возможности, начав диалог?
– В одном из своих прошлогодних интервью президент САР подробно рассказал о том, что власти страны с самого начала политического кризиса выступали за диалог. Он отмечал, что несколько раундов переговоров в Сирии, Москве, Женеве поначалу не давали ощутимых результатов из-за масштабности самого кризиса. Мы в России хорошо понимаем это, потому что имеем возможность сравнить этот кризис с кризисом в Чечне. И тогда поиск решения многоуровневого конфликта занял не один день. Но Россия приобрела огромный опыт преодоления таких ситуаций. Было бы преступлением против сирийского народа не поделиться им.
На мой взгляд, успех борьбы с терроризмом на Северном Кавказе вдохновил и сирийских патриотов, которые взялись за оружие и продолжили борьбу, хотя силы были на исходе. Немалую роль в возрождении морального духа сирийских военных сыграла военная поддержка России. Теперь, когда разрозненные силы ИГИЛ (террористическая организация запрещенная в РФ) покидают Ракку, у законной власти этой страны появилась возможность начать полноценный диалог с различными политическими силами на своих условиях. Кроме того, от этого диалога не отстранился и Запад. Президенты России и США предварительно согласовали свои позиции и пришли к выводу о необходимости установления режима прекращения огня.
– Разве возможно его соблюдение в условиях, когда на этой территории воюют несколько сотен разрозненных групп?
– Относительно соблюдения режима прекращения огня был известный скептицизм и у практиков, не говоря уже об аналитиках. Он критиковался с разных сторон, и им были недовольны почему-то даже те, кто выходил с требованием мира в Сирии. Но момент истины наступил с пониманием своего положения приграничных тюркоязычных общин. Было совершенно ясно, что этот режим будет бессмысленным, если он даст передышку террористам и их подстрекателям. Так что никто и не скрывал, что он касался только тех действий, в которых участвовали вооружённые силы России и США и члены альянса. Турецкая сторона никогда и не участвовала в этом перемирии, хотя она является одной из сторон конфликта. Мы помним, что у Турции и Сирии нет дипломатических отношений практически с самого начала конфликта. Так что этот режим не имел никакого отношения к террористам и их пособникам. Он не имел никакого отношения к ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация).
Российская и американская стороны начали обмениваться своими разведданными по террористам. Совместные усилия сказались на самой ситуации. Во-первых, удалось избежать случайных столкновений между российскими и американскими военными в театре боевых действий, а также сдержать террористов, которые впервые оказались без моральной поддержки Запада. В Алеппо вошли иранские, как сказали бы раньше, воины-интернационалисты. Это дало возможность измотанной сирийской армии лучше подготовиться в наземной операции, а политикам представилась возможность сосредоточиться на переговорном процессе и усилиться на дипломатическом фронте.
– Какую роль в процессе урегулирования играет российская сторона?
– Во-первых, на авиабазе в Хмеймим работает координационная группа, куда обращаются местные власти. Представитель любой группировки и просто общины может позвонить и будет принят.
Во-вторых, всем обратившимся к российской стороне за помощью российская сторона обеспечивает контакт с сирийскими властями.
В-третьих, если есть необходимость и заявка, то российская сторона помогает населению восстанавливать мирную жизнь – помогает с медикаментами, организацией госпиталей, полицейских участков, в ремонте электросетей, водопровода и др.
– Это делает только Россия или этим также занимаются американцы, их партнёры по альянсу или сирийцы?
– Прежде всего в этом заинтересованы сирийцы. Основная тяжесть как переговорного процесса, так и выстраивания мирной жизни ложится на их плечи. По всем телерадиоканалам, через смс-рассылку, через все бумажные и электронные СМИ местное население и оппозиционные группировки оповещаются властями о готовности к подписанию договорённостей. А там, где такие договорённости вступают в силу, появляются конвои Красного Креста (Полумесяца) с гуманитарной помощью. Наибольшую помощь пострадавшим регионам оказывает, безусловно, сама сирийская власть.
– На мировой повестке дня стоит вопрос о мигрантах. С наступлением новых условий прекратится ли поток беженцев из Сирии в Турцию и далее в страны Евросоюза?
– Миграционные стратегии людей индивидуальны. Трудно сказать, что выберут беженцы, пока Европа приглашает их и предоставляет хорошие условия для проживания. Я могу только отметить, что в подписанных документах не обойдён и этот вопрос. В документах указывается, что все заинтересованные стороны готовы оказать максимальное содействие возвращению беженцев в Сирию. И если этот процесс пока идёт медленно, то это потому, что пока власти не способны в полной мере обеспечить безопасность граждан в отдельных регионах страны. Террористы не сдают своих позиций так просто. Недавно, как мы знаем, в Дамаске прогремел взрыв, в результате которого погибло более ста человек, среди которых были дети. Но если мы посмотрим даже на крайне успешную Чеченскую Республику, то увидим, что эхо войны до сих пор слышится в сводках новостей. В сирийской ситуации ясно теперь, что люди бегут не от Асада, а от того беспредела, который творится в Сирии в результате международной мобилизации авантюристов со всего мира, организованной сетью «Братья-мусульмане».
– Какие уроки могут извлечь для себя из сирийской ситуации российские мусульмане?
– Российские мусульмане уже сделали для себя все надлежащие выводы в результате войны в Чечне, спровоцированной теми же силами, которые до недавнего времени беззастенчиво разоряли и обворовывали Сирию под пропагандистский аккомпанемент западных СМИ о коррупции и правовом бесправии мусульманского населения этой страны. Это всё те же правозащитные центры, это всё те же фонды, это всё те же международные организации, работающие при той же поддержке, при которой осуществлялась террористическая интервенция в Чеченскую Республику, Дагестан и другие северокавказские республики. Неплохим координационным центром для них для всех является Фонд Карнеги, деятели которого так полюбили «изучать» Северный Кавказ и проповедовать свои цели в молодёжной среде. Именно по той причине, что мы получили этот опыт раньше, чем сирийские власти, мы помогаем им, а не они нам. Хотя, казалось бы, ситуация должна быть прямо противоположной. Сегодня Северный Кавказ сталкивается с новыми вызовами, потому что эти силы не хотят уступать. Но, возможно, о новой тактике исламистских сил в регионе мы поговорим в другой раз.
– И последний вопрос: покинет ли Асад свой пост?
– Этот вопрос я неоднократно задавала ближайшему окружению муфтия Сирии и даже говорила об этом с ним самим. Ответ очень прост: Асад не держится за власть любой ценой. Он уйдёт, потому что любой правитель всегда уходит, но уйдёт, выполнив свою историческую миссию. Возможно даже, что он вернётся к врачебной практике, оставаясь влиятельным политиком в своей стране. За примерами далеко ходить не нужно: советник главы Ирана Велаяти ведёт приём больных детей в качестве педиатра.
Так что вопреки мифам о восточном деспотизме, непотизме, всяким ужасам, которые рассказывают о ближневосточных обществах как бесправных, несправедливых и недемократичных, мусульманские общества на поверку являют собой такие чудеса демократии, справедливости и стойкости в милосердии, которые и не снились «цивилизованному миру».
Беседовала Марьям Малинина