Египет как пример снижения влияния США в регионе

Вот уже почти два с половиной года прошло с момента, когда египетский президент  Хосни Мубарак  ушёл в отставку в результате так называемой Январской Революции 2011 года. С его уходом власть в стране перешла под контроль военных - Высшего совета вооружённых сил во главе с генералом Тантави (бывший министр обороны). Ослабление государственного контроля в стране привело к резкому обострению социально-экономической ситуации и, естественно, к повышению криминогенной. В мае 2012 года продолжились беспорядки, вызванные требованием передать власть в руки гражданского правительства.

В ходе беспорядков и постреволюционной «истерии» политическая обстановка в регионе также накалилась до предела. Обострилась ситуация на Синайском полуострове, вдоль египетско-израильской границы, произошёл штурм израильского посольства в Каире, участились межрелигиозные столкновения в стране, произошло похолодание отношений с США и т.д.

Революции в Тунисе, Египте, Ливии и Йемене кардинально повлияли на архитектуру региона. Началась трансформация элит, стартовали необратимые процессы изменения всего региона, которые неизвестно к чему приведут. Однако с определённой долей уверенности можно сказать, что сегодняшняя политика третьих стран в регионе Ближнего Востока претерпела изменения и сегодня на примере Египта можно это продемонстрировать.

С приходом  к власти в Египте Анвара Садата страна сменила свою просоветскую ориентацию на западную, проамериканскую. С тех пор Египет стал важнейшей опорой политики и влияния США в регионе. Поворотным моментом в отношениях Египта и США стало подписание египетско-израильского мирного договора в Кэмп-Дэвиде в 1979 году. После подписания Кэмп-Дэвидских соглашений с Израилем Египет чётко определил характер своих дальнейших отношений с Вашингтоном. Одним из условий заключения мира со стороны Египта было требование оказания ежегодной безвозмездной финансовой помощи со стороны США. Этот договор обозначил начало периода финансовой поддержки США мирного договора между Израилем и его арабскими соседям. В своем послании Египту бывший госсекретарь США Гарольд Браун написал, что «США готовы войти в отношения расширенной безопасности с Египтом путём продажи военной техники и услуг, а также финансирования хотя бы части этих продаж».  В результате, в 1979 году США предоставили в общей сложности 7.3 млрд. долларов финансовой помощи обеим сторонам (Египту и Израилю). Со временем, помощь Египту в целом достигла более чем $50 млрд. долларов (в среднем ежегодно $815 млн. на экономическое развитие и $1.3 млрд. на вооружение). С 1979 года Египет устойчиво является вторым по величине после Израиля получателем американской финансовой помощи.

Столь ценная финансовая помощь со стороны США диктовала свои условия поведения египетскому руководству. Страна, не имеющая сильной экономики, с постоянно растущим населением и уровнем безработицы, с острой необходимостью развития инфраструктуры, с проблемой обеспечения водными ресурсами и ещё целым комплексом проблем, нуждалась в экономической поддержке и не могла без неё представить свою судьбу. Но в  обмен за эту помощь Египет стал своеобразным инструментом в руках США на Ближнем Востоке. В высших эшелонах египетского руководства постоянно подтверждали жизненную важность данного партнерства между Каиром и Вашингтоном. Таком образом, США «покупали» мир между Египтом и Израилем и, несмотря на это, мнение большинства экспертов подтверждает тезис о том, что холодный мир лучше, чем война.

Однако, в результате египетской революции 2011 года обстановка в Египте поменялась, и поменялась кардинально. В ходе  президентских и парламентских выборов победу одержали в обоих случаях представители ранее запрещённой организации «Братья-мусульмане», что для Вашингтона оказалось как бы сюрпризом.

С резким ростом популярности и приходом к власти в Египте Партии свободы и справедливости (название партии Братьев-мусульман) внутри страны начали всё громче и громче звучать лозунги о пересмотре или вообще денонсации мирного договора с Израилем, призывы к построению шариатского государства, что, естественным образом, вызвало тревогу в Вашингтоне. В связи с этим бывшая госсекретарь США Хилари Клинтон и новый госсекретарь Джон Керри зачастили с визитами в Каир. Одной из основных целей данных визитов было убедиться, что пришедшие к власти «Братья-мусульмане» будут соблюдать условия мирного договора с Израилем.

Однако в конце апреля 2013 года с визитом в Каир прибыл новый министр обороны США Чак Хейгл. Этот визит происходил в свете предложенной в США ещё в марте месяце поправки к условиям оказания военной помощи Египту. Большинство в Вашингтоне по-прежнему считает, что американское влияние на египетскую политику напрямую зависит от финансовой помощи Каиру, оказываемой Белым Домом. Однако реальность показывает, что американское влияние на Египет определено рядом факторов, включающих внутреннюю ситуацию в стране, финансовую помощь и необходимую для США стабильность и сотрудничество со странами региона. И эти факторы не всегда доказывают способность США влиять на политику современного Египта.

Хотя предыдущий президент Мубарак и отражал интересы Вашингтона по ряду региональных проблем, факт того, что он не стеснялся действовать вразрез американским интересам во внутренней политике, остается фактом. К примеру, он посадил в тюрьму Саада Эддина, правозащитника, гражданина США, несмотря на протесты президента Буша, американской прессы и конгресса. Так же он поступил и с Айманом Нуром, своим оппонентом на президентских выборах 2005 года.

В постреволюционный период подобное «неповиновение» даже усилилось. В ходе визита госсекретаря США Джона Керри в Каир в марте 2013 года он призвал оппозицию принять участие в выборах, а президента Мурси – принять условия предложенного Международным Валютным Фондом (МВФ) займа. Но до сих пор не ясно, будет ли использован данный совет? Оппозиция, по всей вероятности, продолжит бойкотировать выборы, а президент Мурси вряд ли согласится на условия кредита, предлагаемого МВФ. В стране пирамид внутренние факторы влияют на данные решения в большей степени, чем желания Вашингтона.

Следующим заблуждением является утверждение, что США могут спасти египетскую экономику от настигшего ее кризиса. Финансовая помощь Вашингтона Египту в 2012 году составила 1.3 млрд. долларов на военные нужды и 250 млн. долларов на экономические преобразования. По сообщениям Всемирного Банка, ВВП Египта в 2012 году составил 230 млрд. долларов, делая американскую финансовую помощь весьма не существенной – менее чем 0.25% ВВП, тогда как в 80-х годах она составляла до 5%. Данные цифры легко показывают, что вряд ли финансовая помощь Вашингтона в состоянии спасти всё ухудшающуюся экономику Египта. С другой стороны, условия займа МВФ в размере 4.8 млрд. долларов, который США навязывает Египту, противоречат политике социальной постреволюционной справедливости, которую проводит сегодняшнее руководство. Одним из важнейших условий получения кредита является отказ Египта от государственных субсидий на основные продукты питания и топливо. Если руководство страны согласится на данные условия, то потеряет поддержку среди населения и получит обострение и без того сложной социально-экономической обстановки. Поэтому и здесь  вряд ли президент Мурси пойдет на подобные условия.

Вдобавок к этому, Вашингтон не может запретить монархиям Персидского залива предоставлять финансовую помощь Каиру. Ведь после прихода к власти «Братьев-мусульман» Египет стал идеологически ближе к Саудовской Аравии и Катару. Так, неожиданным для многих стало предоставление Катаром финансовой помощи Египту в размере 3 млрд. долларов. Хотя и страны залива сильно зависят от военных поставок США, они не склонны потакать воле Вашингтона, в особенности, когда это касается идеологических разногласий, таких  как война в Ираке, свержение Бен Али и Мубарака или налаживание отношений с одной из самых влиятельных исламских организаций - египетские «Братья-мусульмане».

Одним из самых распространённых мнений является утверждение, что Египет получает от сотрудничества с США больше, чем сами США, хотя это и далеко от истины. С момента окончания октябрьской войны 1973 года и президент Садат, и президент Мубарак выбрали путь стратегического партнерства с США. Благодаря выгодному геостратегическому положению Египта и его контролю над Суэцким каналом, сотрудничество с ним предоставило США уникальный источник влияния в регионе. Имея в своем распоряжении свободный доступ к одному из главных морских транзитных путей в мире, США получили огромнейшее преимущество в регионе и сэкономили сотни миллиардов долларов. Высшие официальные лица Пентагона постоянно предупреждают американский конгресс, что снижение военной и материальной помощи Египту будет огромной ошибкой, так как эта страна, как ни одна другая, служит интересам США на Ближнем Востоке. Хотя бы  поэтому, США получают  больше выгоды от сотрудничества с Египтом, чем наоборот.

Одна  из особенностей политики Вашингтона по отношению к Египту – отсутствие персонифицированных стратегических отношений с кем бы то ни было в Египте. За последние годы США использовали одну и ту же стратегию относительно египетских лидеров – будь то Мубарак, Высший Совет Вооруженных Сил или президент Мурси. По сути, Вашингтон не вмешивался  ни  в парламентские, ни в президентские выборы Египта и не ставил на какую-то определённую политическую силу после революции. В реальности США просто-напросто не могут контролировать результаты, будь то египетские выборы, либо внутренняя обстановка в стране.

Таким образом, сегодняшние реалии Египта и новый политический порядок, формирующийся в этой стране, заставляют пересмотреть характер и образ политики Вашингтона по отношению к Каиру. Будучи традиционно региональным лидером, Египет всегда имел стратегическое значение для сотрудничества, но за последние 50 лет Запад во главе с США навязал такую модель взаимоотношений, которая создаёт  образ выгодности партнерства с Вашингтоном, тогда как на самом деле главным бенефициарием подобных отношений является сам Вашингтон. Но время не стоит на месте, и регион Ближнего Востока претерпевает кардинальные, системные изменения, которые неизбежно отразятся на характере взаимоотношений со странами региона.